Чебоксарские адреса. Выпуск 18.12.2015
Летом 1976 года в этом здании на улице Володарского появились два молодых человека. Один — студент ЧГУ – пришел сюда на практику, другой — выпускник Казанского госуниверситета —устраивался в штат. Они работали на разных этажах и долгое время даже не были знакомы друг с другом. Это сейчас здесь офисы, магазины, кафе, а на протяжении 40 лет здание было известно чебоксарцам как Дом печати.
«Тут корпели над своими трудами известные деятели культуры и литературы: Хузангай, Ухсай приходили. Абсолютно все писатели были вхожи, приносили свои материала в «Таван Атал», «Капкан». Это было сакральное место для наших литераторов и журналистов», - считает Алексей Леонтьев. Он проработал в газете «Хыпар» 35 лет на разных должностях: от корреспондента до генерального директора.
В 1976 году он, тогда еще 21-летний парень, пришел на практику в газету «Коммунизм ялаве», так до распада СССР назывался «Хыпар», а выпускника Казанского университета Вячеслава Иванова взяли в «Советскую Чувашию». Впрочем, оба молодых человека и раньше бывали в этом здании.
«Я жил в Порецком и привозил сюда свои первые стихи, - рассказывает обозреватель газеты «Советская Чувашия» Вячеслав Иванов. - Однажды даже очерк о своем учителе немецкого языка привез в газету «Молодой коммунист». Редакция располагалась на 4 этаже, там же находилась редакция газеты «Пионер сасси», на 3 этаже - «Советская Чувашия», на втором - «Коммунизм ялаве», нынешний «Хыпар».
«Тут, по-моему, сидел Семен Данилович Данилов, фронтовик. Он курировал отдел экономики, - Алексей Леонтьев идет по коридору 2 этажа, - а в этом кабинете, первом при входе, была приемная. При мне редактором был Демьян Семенов, мой наставник и учитель».
Демьян Семенов, 14 лет возглавлявший «Коммунизм ялаве», и сейчас в строю. В прошлом году увидела свет энциклопедия чувашской журналистики и печати, Демьян Филиппович работал в составе ее редакционного совета. Мы встретились с ним в Книжной палате, где хранятся подшивки всех республиканских газет и журналов. Золотым временем он считает 3 десятилетия: с 60-ых годов до перестройки: «Мы опубликовали критический материал, его обсуждали на бюро райкомов, на разных заседаниях, а потом газета выступала: меры приняты. Сила газеты, сила печатного выступления была огромной».
За последние сто лет «Хыпар» 4 раза менял свое название, «Советская Чувашия» - три. После революции редакции первых республиканских газет ютились в деревянном доме недалеко от Введенского собора. И только в начале 30-ых, когда в Чебоксарах занялись просвещением жителей и начали открывать школы, институты, театры, решено было построить большое каменное здание и для журналистов. Кстати, в те годы Чувашия, несмотря на то, что называлась автономией, входила в состав Нижегородского края.
«Решение о строительстве в Чебоксарах Дома печати было принято в 1931 году Нижегородским крайкомом, - рассказывает Николай Муратов, директор Госцентра по охране культурного наследия при Минкультуры Чувашской Республики. - Именно там это было решено в целях создания в Чувашии полиграфической базы, для развития журналистики и книгопечатания».
Меняли свои названия не только газеты, несколько раз переименовывали и улицу, на которой стоит старый дом печати. В 60-е годы два моста превратили ее в одну из главных магистралей города, а в начале века это был кривой Безымянный переулок, соединявший две старинные улицы: Ярославскую и Благовещенскую — и выходивший на берег Кайбулки. Причем он так и назывался Безымянный. Зато здесь стоят здания, представляющие почти все архитектурные стили. Дом печати спроектирован в формах конструктивизма.
Известно, что автор проекта П.Егоров, но больше о нем никаких сведений нет. «В то время среди сотрудников конторы «Чувашпроект» не было такого человека, - объясняет Николай Муратов, - поэтому, кто такой Егоров, я, честно говоря, не знаю до сих пор. Поскольку решение о строительстве принималось на уровне Нижнего Новгорода, возможно, и архитектор был нижегородский».
По тем временам это было огромное здание. Оно П-образное: к 4-этажному редакционному корпусу примыкают два одноэтажных. В одном находилась типография, другой приспособили под хозяйственные нужды. Ветераны журналистики рассказывали молодым коллегам, что после войны здесь даже размещалась конюшня — автомобилей в те годы в Чебоксарах было мало. Вячеслав Иванов вспоминает такую историю: «Тогда использовался гужевой транспорт для подвозки типографской краски, материалов. Для смазки оси подвода еще и деготь использовался, чтобы не скрипели. И все это хранилось вместе. Однажды не совсем трезвый печатник загрузил в печатную машину деготь. Половина тиража таким образом была отпечатана, это был большой скандал».
Вообще за 80 лет облик здания почти не изменился. За исключением одной важной детали. В угловой части со стороны улицы Карла Маркса когда-то были часы. Но проходили они недолго. С противоположной стороны в подвале находился буфет. Долгие годы он был центром притяжения чебоксарской интеллигенции.
«Вот в этом буфете тетя Паша обслуживала, - с улыбкой вспоминает Демьян Семенов. - Вино-водочные изделия продавались и закуска соответственно: пироги очень вкусные были. Собирались там писатели и актеры. Журналисты могли общаться с ними, интервью брать, они рассказывали о своих премьерах, о жизни».
«Они вообще были небожители, обласканные властью, - добавляет Алексей Леонтьев. - Гонорары там были бешеные — по крайней мере мы так считали. Я не помню, сколько поэтам платили за одну строчку, но они получали очень приличные деньги».
Если вспомнить всех известных журналистов и писателей, работавших здесь, приносивших сюда свои произведения, то одну стену здания можно полностью закрыть мемориальными досками. Но их здесь две — в память о Николае Колюшкине-Чурбае и Иване Мучи. С начала 20-ых Иван Мучи работал в газете «Канаш», так в ту пору назывался «Хыпар», а в 1925-ом перешел в сатирический журнал «Капкан» и остался там на полтора десятилетия. Редкий номер обходился без его фельетонов. Демьян Семенов лично знаком с ним не был, но именно Ивана Мучи он считает основателем сатирического жанра в Чувашии.
В первые годы войны многие чувашские газеты и журналы выходить перестали, кроме «Хыпара» и «Советской Чувашии», которая тогда называлась «Красная Чувашия». В первую военную зиму на пороге Дома печати появился молодой человек, ставший легендарным поэтом-песенником. Он провел несколько недель в Чебоксарах, выступал здесь с ансамблем Орловского военного округа, встречался с писателями и, конечно, бывал в редакциях.
«Щегольская пилотка чудом сидела на прекрасной, чуть вьющейся шевелюре пшеничного цвета. Голубые, добрые, ясные, по-детски наивные, чуть озорные глаза светились, глядели на собеседника с любопытством и нескрываемым интересом. Если есть любовь с первого взгляда, то это был тот самый случай», - напишет о поэте Алексее Фатьянове композитор Василий Соловьев-Седой. Сейчас подтвердить это невозможно, но в Чебоксарах жива легенда, что именно здесь в начале 42 года Фатьянов сделал наброски к песне «На солнечной поляночке». Через несколько месяцев в Чкалове (нынешнем Оренбурге) Фатьянов познакомится с Соловьевым-Седым, и стихотворение «На солнечной поляночке» станет не просто песней - настоящим военным шлягером. А потом они вместе напишут «Первым делом самолеты», «Соловьи, не тревожьте солдат», «Где же вы теперь, друзья-однополчане?»
Но вернемся в Чебоксарский дом печати. Производство газет и сейчас процесс трудоемкий, но в те годы это был поистине титанический труд. Чтобы с утра чебоксарцы могли купить свежую прессу, типография работала всю ночь. Часто бывало, что газету начинали печатать уже под утро, потому что в редакции допоздна ждали какой-нибудь очень важный материал для передовицы.
«Мы часто ночевали в редакции, - говорит Демьян Семенов, - это было связано с пленумами ЦК, съездами партии. Перед майскими и октябрьскими праздниками обычно спали здесь же и утром на демонстрацию уходили прямо с работы».
«Курьер относил материалы в типографию на первый этаж к линотипистке, - вспоминает детали производственного процесса Алексей Леонтьев. - Были огромные линотипные машины, они печатали по буковке наши материалы».
«Я застал полиграфию еще послевоенную, - рассказывает обозреватель «Советской Чувашии» Вячеслав Иванов, - Был строкоотливной набор. Заходишь в этот наборный цех, там шум стоял, свинец расплавленный лился. Вручную наборщица набирала текст, и выпадали горячие свинцовые строчки».
В нынешнем издательстве «Чувашия» сохранились три старые советские машины, которые до сих пор работают. Позолотному прессу почти 40 лет, а он с прежней легкостью делает тиснение на папках. Для заголовков тогда использовали крупнокегельную машину. Бывает, что и сейчас работники прибегают к ее услугам. А это та самая линотипная строкоотливная машина, она тоже начинала работать еще в старом здании на улице Володарского. В один год с ней в издательстве появилась Дания Фахртдинова.
«Я застала время, когда текст нужно было вручную набирать, каждую буковку. Сейчас показать не можем, избавились от этого, а здесь уже машинный набор, раритетный вариант стоит. Очень редко мы пользуемся этой линотипной машиной, но еще немного есть - говорит Дания Завдетовна. Сейчас в издательско-полиграфическом комплексе «Чувашия» она возглавляет отдел контроля качества.
Выпускница Московского полиграфического института Дания Завдетовна приехала в Чебоксары вместе с мужем, ее сразу назначили старшим мастером наборного участка, а он устроился водителем. Офсетную — плоскую – печать в Чувашии начали применять лишь с середины 80-ых, до этого использовалась высокая печать. Ее так назвали, потому что на свинцовой форме печатающие элементы расположены выше пробельных.
Галина Владимирова пришла в издательство мастером печатного цеха на год позже Дании Фахртдиновой. Она тоже окончила Московский полиграфический и долго выбирала, в каком же городе ей работать. Вообще в те годы кадровые проблемы предприятий легко решал метод распределения выпускников, и в старом Доме печати работало много молодых специалистов с дипломами московских и ленинградских вузов. «Советская Чувашия» в то время где-то на треть была укомплектована выпускниками журфака Ленинградского университета, оттуда многие были, включая редактора Михаила Ивановича Иванова.
«Хыпар» и «Советская Чувашия» выходили 6 дней в неделю, да еще и огромными тиражами. Было время, когда тираж последней достигал 100 тысяч экземпляров. Коллективы редакций были большими – кабинетов не хватало. И к 78 году для журналистов и издателей на проспекте Ивана Яковлева достроили новое здание. Правда, покидать центр многим работникам не хотелось.
«Нам очень нравилось расположение Дома печати: центр города, рядом Красная площадь, там всегда гремел оркестр, по вечерам танцы были, - улыбается Галина Владимирова. - Рядом был кинотеатр «Родина», театральное кафе, куда мы ходили в обед и вечером на блины, это запомнилось на всю жизнь!»
В нынешнем веке старый Дом печати перестал быть самым высоким зданием на улице. Украшением центра города его тоже не назовешь, но многие современные архитекторы отдают должное его создателю, отмечая своеобразие и оригинальность проекта. Для истории это здание представляет ценность не только как памятник архитектуры, но в первую очередь как памятник культуры.
«Тут корпели над своими трудами известные деятели культуры и литературы: Хузангай, Ухсай приходили. Абсолютно все писатели были вхожи, приносили свои материала в «Таван Атал», «Капкан». Это было сакральное место для наших литераторов и журналистов», - считает Алексей Леонтьев. Он проработал в газете «Хыпар» 35 лет на разных должностях: от корреспондента до генерального директора.
В 1976 году он, тогда еще 21-летний парень, пришел на практику в газету «Коммунизм ялаве», так до распада СССР назывался «Хыпар», а выпускника Казанского университета Вячеслава Иванова взяли в «Советскую Чувашию». Впрочем, оба молодых человека и раньше бывали в этом здании.
«Я жил в Порецком и привозил сюда свои первые стихи, - рассказывает обозреватель газеты «Советская Чувашия» Вячеслав Иванов. - Однажды даже очерк о своем учителе немецкого языка привез в газету «Молодой коммунист». Редакция располагалась на 4 этаже, там же находилась редакция газеты «Пионер сасси», на 3 этаже - «Советская Чувашия», на втором - «Коммунизм ялаве», нынешний «Хыпар».
«Тут, по-моему, сидел Семен Данилович Данилов, фронтовик. Он курировал отдел экономики, - Алексей Леонтьев идет по коридору 2 этажа, - а в этом кабинете, первом при входе, была приемная. При мне редактором был Демьян Семенов, мой наставник и учитель».
Демьян Семенов, 14 лет возглавлявший «Коммунизм ялаве», и сейчас в строю. В прошлом году увидела свет энциклопедия чувашской журналистики и печати, Демьян Филиппович работал в составе ее редакционного совета. Мы встретились с ним в Книжной палате, где хранятся подшивки всех республиканских газет и журналов. Золотым временем он считает 3 десятилетия: с 60-ых годов до перестройки: «Мы опубликовали критический материал, его обсуждали на бюро райкомов, на разных заседаниях, а потом газета выступала: меры приняты. Сила газеты, сила печатного выступления была огромной».
За последние сто лет «Хыпар» 4 раза менял свое название, «Советская Чувашия» - три. После революции редакции первых республиканских газет ютились в деревянном доме недалеко от Введенского собора. И только в начале 30-ых, когда в Чебоксарах занялись просвещением жителей и начали открывать школы, институты, театры, решено было построить большое каменное здание и для журналистов. Кстати, в те годы Чувашия, несмотря на то, что называлась автономией, входила в состав Нижегородского края.
«Решение о строительстве в Чебоксарах Дома печати было принято в 1931 году Нижегородским крайкомом, - рассказывает Николай Муратов, директор Госцентра по охране культурного наследия при Минкультуры Чувашской Республики. - Именно там это было решено в целях создания в Чувашии полиграфической базы, для развития журналистики и книгопечатания».
Меняли свои названия не только газеты, несколько раз переименовывали и улицу, на которой стоит старый дом печати. В 60-е годы два моста превратили ее в одну из главных магистралей города, а в начале века это был кривой Безымянный переулок, соединявший две старинные улицы: Ярославскую и Благовещенскую — и выходивший на берег Кайбулки. Причем он так и назывался Безымянный. Зато здесь стоят здания, представляющие почти все архитектурные стили. Дом печати спроектирован в формах конструктивизма.
Известно, что автор проекта П.Егоров, но больше о нем никаких сведений нет. «В то время среди сотрудников конторы «Чувашпроект» не было такого человека, - объясняет Николай Муратов, - поэтому, кто такой Егоров, я, честно говоря, не знаю до сих пор. Поскольку решение о строительстве принималось на уровне Нижнего Новгорода, возможно, и архитектор был нижегородский».
По тем временам это было огромное здание. Оно П-образное: к 4-этажному редакционному корпусу примыкают два одноэтажных. В одном находилась типография, другой приспособили под хозяйственные нужды. Ветераны журналистики рассказывали молодым коллегам, что после войны здесь даже размещалась конюшня — автомобилей в те годы в Чебоксарах было мало. Вячеслав Иванов вспоминает такую историю: «Тогда использовался гужевой транспорт для подвозки типографской краски, материалов. Для смазки оси подвода еще и деготь использовался, чтобы не скрипели. И все это хранилось вместе. Однажды не совсем трезвый печатник загрузил в печатную машину деготь. Половина тиража таким образом была отпечатана, это был большой скандал».
Вообще за 80 лет облик здания почти не изменился. За исключением одной важной детали. В угловой части со стороны улицы Карла Маркса когда-то были часы. Но проходили они недолго. С противоположной стороны в подвале находился буфет. Долгие годы он был центром притяжения чебоксарской интеллигенции.
«Вот в этом буфете тетя Паша обслуживала, - с улыбкой вспоминает Демьян Семенов. - Вино-водочные изделия продавались и закуска соответственно: пироги очень вкусные были. Собирались там писатели и актеры. Журналисты могли общаться с ними, интервью брать, они рассказывали о своих премьерах, о жизни».
«Они вообще были небожители, обласканные властью, - добавляет Алексей Леонтьев. - Гонорары там были бешеные — по крайней мере мы так считали. Я не помню, сколько поэтам платили за одну строчку, но они получали очень приличные деньги».
Если вспомнить всех известных журналистов и писателей, работавших здесь, приносивших сюда свои произведения, то одну стену здания можно полностью закрыть мемориальными досками. Но их здесь две — в память о Николае Колюшкине-Чурбае и Иване Мучи. С начала 20-ых Иван Мучи работал в газете «Канаш», так в ту пору назывался «Хыпар», а в 1925-ом перешел в сатирический журнал «Капкан» и остался там на полтора десятилетия. Редкий номер обходился без его фельетонов. Демьян Семенов лично знаком с ним не был, но именно Ивана Мучи он считает основателем сатирического жанра в Чувашии.
В первые годы войны многие чувашские газеты и журналы выходить перестали, кроме «Хыпара» и «Советской Чувашии», которая тогда называлась «Красная Чувашия». В первую военную зиму на пороге Дома печати появился молодой человек, ставший легендарным поэтом-песенником. Он провел несколько недель в Чебоксарах, выступал здесь с ансамблем Орловского военного округа, встречался с писателями и, конечно, бывал в редакциях.
«Щегольская пилотка чудом сидела на прекрасной, чуть вьющейся шевелюре пшеничного цвета. Голубые, добрые, ясные, по-детски наивные, чуть озорные глаза светились, глядели на собеседника с любопытством и нескрываемым интересом. Если есть любовь с первого взгляда, то это был тот самый случай», - напишет о поэте Алексее Фатьянове композитор Василий Соловьев-Седой. Сейчас подтвердить это невозможно, но в Чебоксарах жива легенда, что именно здесь в начале 42 года Фатьянов сделал наброски к песне «На солнечной поляночке». Через несколько месяцев в Чкалове (нынешнем Оренбурге) Фатьянов познакомится с Соловьевым-Седым, и стихотворение «На солнечной поляночке» станет не просто песней - настоящим военным шлягером. А потом они вместе напишут «Первым делом самолеты», «Соловьи, не тревожьте солдат», «Где же вы теперь, друзья-однополчане?»
Но вернемся в Чебоксарский дом печати. Производство газет и сейчас процесс трудоемкий, но в те годы это был поистине титанический труд. Чтобы с утра чебоксарцы могли купить свежую прессу, типография работала всю ночь. Часто бывало, что газету начинали печатать уже под утро, потому что в редакции допоздна ждали какой-нибудь очень важный материал для передовицы.
«Мы часто ночевали в редакции, - говорит Демьян Семенов, - это было связано с пленумами ЦК, съездами партии. Перед майскими и октябрьскими праздниками обычно спали здесь же и утром на демонстрацию уходили прямо с работы».
«Курьер относил материалы в типографию на первый этаж к линотипистке, - вспоминает детали производственного процесса Алексей Леонтьев. - Были огромные линотипные машины, они печатали по буковке наши материалы».
«Я застал полиграфию еще послевоенную, - рассказывает обозреватель «Советской Чувашии» Вячеслав Иванов, - Был строкоотливной набор. Заходишь в этот наборный цех, там шум стоял, свинец расплавленный лился. Вручную наборщица набирала текст, и выпадали горячие свинцовые строчки».
В нынешнем издательстве «Чувашия» сохранились три старые советские машины, которые до сих пор работают. Позолотному прессу почти 40 лет, а он с прежней легкостью делает тиснение на папках. Для заголовков тогда использовали крупнокегельную машину. Бывает, что и сейчас работники прибегают к ее услугам. А это та самая линотипная строкоотливная машина, она тоже начинала работать еще в старом здании на улице Володарского. В один год с ней в издательстве появилась Дания Фахртдинова.
«Я застала время, когда текст нужно было вручную набирать, каждую буковку. Сейчас показать не можем, избавились от этого, а здесь уже машинный набор, раритетный вариант стоит. Очень редко мы пользуемся этой линотипной машиной, но еще немного есть - говорит Дания Завдетовна. Сейчас в издательско-полиграфическом комплексе «Чувашия» она возглавляет отдел контроля качества.
Выпускница Московского полиграфического института Дания Завдетовна приехала в Чебоксары вместе с мужем, ее сразу назначили старшим мастером наборного участка, а он устроился водителем. Офсетную — плоскую – печать в Чувашии начали применять лишь с середины 80-ых, до этого использовалась высокая печать. Ее так назвали, потому что на свинцовой форме печатающие элементы расположены выше пробельных.
Галина Владимирова пришла в издательство мастером печатного цеха на год позже Дании Фахртдиновой. Она тоже окончила Московский полиграфический и долго выбирала, в каком же городе ей работать. Вообще в те годы кадровые проблемы предприятий легко решал метод распределения выпускников, и в старом Доме печати работало много молодых специалистов с дипломами московских и ленинградских вузов. «Советская Чувашия» в то время где-то на треть была укомплектована выпускниками журфака Ленинградского университета, оттуда многие были, включая редактора Михаила Ивановича Иванова.
«Хыпар» и «Советская Чувашия» выходили 6 дней в неделю, да еще и огромными тиражами. Было время, когда тираж последней достигал 100 тысяч экземпляров. Коллективы редакций были большими – кабинетов не хватало. И к 78 году для журналистов и издателей на проспекте Ивана Яковлева достроили новое здание. Правда, покидать центр многим работникам не хотелось.
«Нам очень нравилось расположение Дома печати: центр города, рядом Красная площадь, там всегда гремел оркестр, по вечерам танцы были, - улыбается Галина Владимирова. - Рядом был кинотеатр «Родина», театральное кафе, куда мы ходили в обед и вечером на блины, это запомнилось на всю жизнь!»
В нынешнем веке старый Дом печати перестал быть самым высоким зданием на улице. Украшением центра города его тоже не назовешь, но многие современные архитекторы отдают должное его создателю, отмечая своеобразие и оригинальность проекта. Для истории это здание представляет ценность не только как памятник архитектуры, но в первую очередь как памятник культуры.
